Проповедь на молебне в день рождения св. блгв. вел. кн. Димитрия Донского. 25 октября 2016 г.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

День рождения человека. Каждый из стоящих здесь испытывал особенное состояние, вступая в этот день – день своего рождения. Для человека светского это самый главный день в его жизни, и когда он приходит к этому дню – у него радость, у него гости, у него подарки. В его жизни совершаются события, которые независимо от погоды на улице радуют его внутренне, повышают его настроение и сподобляют его быть, наверное, внутренне веселым, потому что ему хорошо в этот день.

Для человека церковного – это тоже день прихода в жизнь. И хотя есть более важные дни – как день духовного рождения и день памяти небесного покровителя – но все равно и этот день значим, потому что это день прихода в земное пространство. И когда человек, стремясь к благочестию, наполняет этот день духовным содержанием, тогда сам по себе сам этот день, казалось бы, внешнего прихода в этот мир может стать днём духовного делания.

Святой князь Димитрий не дожил до 40 лет. Вся его жизнь – это война. Вот так интересно: всегда стремясь к миру, будучи миротворцем, он был вынужден воевать. Идя на мир – он встречал меч, призывая к любви – сражался, говоря о единстве – испытывал удары и получал раны от тех, которые не откликались на его призыв. И эти раны, духовные и внутренние, а также те, которые он получил на Куликовом поле, в течение всей его жизни кровоточили. Но этот человек не боялся умереть. И даже не дожив до 40 лет, он прожил такую великую жизнь, что до сегодняшнего дня день его рождения и его путь в этом мире значимы для русского человека и всего нашего Отечества. И в дни испытаний именно о таких людях вспоминает русский человек и именно к ним обращается за поддержкой. Даже в годы безбожия люди ощущали потребность связать с его именем высоту своего ратного подвига и потребность позвать его с собою на бранное поле.

Вы знаете, это народная память. Это глубокое чувство родовой памяти, когда отступает внешнее и подступает внутреннее, когда о чём-то важном и значимом после линии фронта хочется молчать. Если порой здесь, на очень маленькой линии фронта, испытываешь состояние присутствия Христа, напряжение, а потом – радость победы, то какие же состояния испытывает человек, который по слову Евангелия полагает душу за друзей своих и по призыву Церкви прощает своих врагов, гнушается Божьими врагами и истребляет врагов Отечества – имея право на это, а не самовольно присваивая себе прерогативу наказывать виноватого.

В традиции русского православия, взятой из кладезя Византийской мудрости, русские воины перед выходом на бой приобщались Святых Тайн Христовых, понимая, что они идут с молитвой защищать Родину, идут в Небесное Царство. Вот почему в глубоком христианском понимании подвиг ратный и смерть на бранном поле олицетворялись с высотою служения ангельского, и воинов, павших на этом поле, почитали как тех, кто потом в дни страшных испытаний приходит вместе с ангелами и помогает в сражениях за родную землю. Вот почему русский солдат одевался в белую одежду, в более поздние века – гладко брился, омывал своё тело, облачаясь в самое свежее и лучшее, понимая, что завтрашнего дня у него может уже не быть.

Сколько этих подвигов? Сколько вдохновенного желания умереть? Правильно умереть... Бывает, люди себя не берегут на светской работе: все свои силы отдают какому-то предприятию, полагают умения, навыки, таланты для того, чтобы достичь какого-то результата. За этим всегда стоит некоторая высшая цель, потому что в человека вложено стремление к нравственному совершенствованию и к тому, чтобы лучше сделать своё дело. И нельзя перечеркивать этого усилия человеческого, в нем всегда есть безусловная толика правды. Ибо, «горя» в каком-то деле, человек показывает, что он не равнодушен.

Но сколь же выше ставится подвиг, когда, осознанно служа Богу, человек полагает свою жизнь – и сгорает, не жалея себя!

Князь Дмитрий сгорел. Он прожил очень мало. Но как прожил! Иные проживали в два, а некоторые даже в два с чем-то раза больше, но как они жили? Здесь же перед нами – очень глубокий пример праведной жизни в миру. Это не монах. Не отшельник, не пустынник. Не преподобный. Это человек, который вместил в своем служении благоверность и исповедничество православия. Он был неравнодушным человеком, он болел за свой народ. Он не держался за внешнюю власть, хотя понимал, что она значима для того, чтобы объединить князей, думающих в первую очередь о себе и полагающих, что некий удел и полученная от хозяев того времени, иноверцев, власть над другими уделами даст благоденствие, даст славу и честь.

К иному стремился князь Димитрий! Он шёл на неудобства. Он рвался на большие трудности. И прочерченная Богом стезя его жизни не могла не свести его с лучшими людьми той эпохи, духовными светочами, коими были святитель Алексий Московский, преподобный Сергий Радонежский, а затем – Святитель Феодор. Его духовные наставники – это его учителя. Он жил в то время, когда для многих уделом радости и спокойствия было бы привычное течение жизни, когда не трогают тебя – и, в общем-то, хватит на твой век. Чего рваться? Но вот сердце неравнодушное этого человека «горело», и он не мог успокоиться.

Он шёл на трудности, на скорби, на болезни, на истощение себя. Для того, чтобы одеться в одежду простого воина и сражаться вместе со своими дружинниками, для того, чтобы быть под обстрелом своих собратьев по вере, но по духу чуждых собратьев-князей, нужно было быть очень горящим человеком, по Евангелию заточенным. Иначе невозможно. Именно этот подвиг и пример жизни вызывает в сердцах людей, по прошествии многих столетий, чувство не только уважения, а почитания.

Сегодня нередко молодые люди ищут примеры для подражания и находят их в тех, на кого и смотреть-то бывает тошно. А здесь – та высота, до которой нужно дорасти. Добрый христианин, отец и муж – двенадцать детей родил, восемь выжили и пошли своим путём в истории нашего Отечества. Супруга его была верна и осталась ему верна. Знаете, сегодня некоторые женщины, когда мужья уезжают куда-то далеко и их долго нет, порой так ведут себя нехорошо... А когда бывает, что мужа призывает Господь – вообще про него забывают. Ну – жизнь, молодость…

Будучи княгиней и имея огромное состояние, Евдокия сохранила верность своему мужу и после его смерти. И правила Москвой. А в конце жизни приняла монашеский постриг, и в день её пострига многие люди исцелились от своих болезней. Их нельзя разделять, это единое целое – Димитрий и Ефросиния. Это одна семья.

Вы знаете, если вдуматься, нам с вами оказана очень большая честь от Господа! А ещё я позволю себе повторить слова одного очень достойного московского священника, в годах преклонных находящегося сейчас, который как-то сказал, тоже зачерпнув эту мудрость из источника ещё большей духовной высоты: «Ни один человек на приходе, который носит имя какого-либо угодника Божьего, не оказывается случайно. Он призывается этим святым незримо». И, возможно, есть какая-то родовая связь у всех людей, находящихся здесь. Мы всё это узнаем только там. И вот сегодня, в этот уже всё более сгущающийся вечер, здесь собрались люди для того, чтобы принести князю в день его рождения свой вдох. От своей семьи.

Разделяя с вами этот вечер, радуюсь ему, поскольку вижу в вас и своих помощников и единомышленников в том деле служения, примером которого является наш небесный покровитель. И нам ведь дал Господь его молитвами некоторую малую толику этой горячей веры и самоотверженности, потому что без этих качеств невозможно постичь Божьей любви. Мы все оступаемся в нашей жизни, мы несовершенны. Но перед нами пример жизни в миру, в семье, подвиг великой святости, самоотреченного подвига внутренней жизни, данного каждому из нас как некоторое направление, как некий маяк нашей жизни – для того, чтобы в свете этого призыва найти для себя и теплоту, и радость дальнейшего служения, каждому – на той ниве жизни в миру, на которую Господь его поставил. Очень важно найти своё место на этом приходе, чтобы быть полезным Богу и князю. То, может быть маленькое, не столь заметное, но регулярное служение, без которого наша жизнь здесь не будет иметь этой радости, этой самоотверженности. А в этом есть глубокая духовная чаша, отпивая от которой, человек и сам утоляет жажду, и может напитать других, заражая огнём готовности служения Богу, Церкви и Отечеству. Аминь.

Протоиерей Андрей Алексеев